Площадь Барберини, одна из самых живописных площадей города, обязана своим названием могущественному Папе Урбану VIII Барберини, главному заказчику и покровителю великого скульптора XVII века - Жан-Лоренцо Бернини. Именно творчество Бернини во многом определило архитектурный облик Рима. Чтобы выразить в камне эмоции, пространство, движение, необходимо было преодолевать природу материала. Бернини это удавалось. Филиппо Бальдинуччи, первый биограф Бернини писал, что у этого мастера "куски мрамора обладали дыханием и даром речи". А сам Папа Урбан VIII отзывался о нем как о "превосходном человеке с совершенным умом, рожденном по воле Божественного Провидения и для Славы Рима”. Деятельность Папы в то время характеризовалась тем, что понтифик стремился к созданию порядка, стабильности и процветания Рима. Как когда-то в провинции он провел воду на виноградник своего племянника - кардинала Франческо Барберини - так и в Риме, по его указанию, на площади были устроены два прекраснейших фонтана - фонтан Тритона и фонтан Пчел.
Центральный фонтан Тритона, установленный в 1643 году, является главной достопримечательностью площади. Его своеобразие заключается в том, что здесь отсутствует традиционная архитектурная опора для статуи Тритона, по имени которого и назван фонтан. Статуя стоит на раскрытых створках раковины, которые в свою очередь опираются на хвосты дельфинов, выполняющих роль опоры. Тритон уже почти 370 лет раздувает щеки, выдувая мощную струю воды сквозь раковину, давая жизнь всему фонтану. Обратите внимание на оригинальную символику фонтана, геральдические пчелы Барберини. С ними связана интересная легенда. В Риме рассказывают, что некогда в богатое семейство Барберини пришла беда. Умирал любимый сын, наследник рода. Врачи оказались бессильны помочь. О постигшем род Барберини горе, узнал бортник - добытчик дикого меда. Он спустился с гор, пришел в Рим, и предложил свою помощь умирающему. Бортник делал настои из трав на меду, а также ставил больному пчел для ужаления. Прошло немного времени, и наследник стал поправляться. От счастья семья Барберини не знала, как отблагодарить старика-бортника. Но тот незаметно исчез. Никто так и не узнал даже его имени. Тогда отец Барберини, ставший Папой, обратился к гениальному скульптору и поведал ему эту историю. Так на площади Барберини появился Фонтан "Тритона". С тех пор Пчелы стали символом фамильного герба папской семьи Барберини. Обратите внимание, створки раковины удивительно похожи на взмахи крыльев мохнатых пчел.
Пчелы изображены и на фонтане в северном углу площади, так и названном Фонтаном Пчел. Этот фонтан был установлен в 1644 году на пересечении площади и улицы Венето. Он очаровывает своей формой в виде раскрытой морской раковины, нижняя створка которой наполнена водой, а на верхней начертана надпись с именем заказчика - папы римского Урбана VIII Барберини. Между двумя створками раковины скульптор поместил трех маленьких пчелок, которые пускают хрустальные струи в раковину. Сама раковина расположена на основании из неотесанных камней, но тем не менее вся композиция производит впечатление легкой и удивительно изящной. Первоначально фонтан стоял на улице Систина, в самом конце площади Барберини, но в 1800-х годах он был демонтирован и перемещен на свое нынешнее место. С течением времени многие элементы фонтана, в том числе декоративные, были утрачены. По этим двум фонтанам мы смогли понять эмоциональность и динамизм римского барокко, которые в полной мере будут видны в ансамбле фонтана Треви. Исчерпывающий рассказ об этом шедевре барокко включен в нашу экскурсию.
Что касается улицы Венето, на которой находится Фонтан пчел, то можно сразу заметить, что она не прямая, как большинство улиц, а кривая. Но это не единственная ее особенность. На сегодняшний день – это самая светская улица в Риме, потому что именно на ней находятся самые дорогие гостиницы и рестораны в Риме. Однако в какой разноцветный неон не окрасят эту улицу огни реклам, сколько раз не сменят свою палитру вывески ночных клубов и ресторанов, какую пестроту в одежде ни продиктует текущая мода благополучным завсегдатаем ресторанных террас, улица Венето навсегда останется черно-белой - такой, какой ее показал Феллини в "Сладкой жизни". Получив в 1960-м году "Золотую пальмовую ветвь" Каннского фестиваля и "Оскар" за лучший иностранный фильм, картина Феллини стала для всего мира главным документом жизни римского бомонда, потомственных аристократов, звезд шоу-бизнеса, журналистов, богемы. Попытаемся спроецировать фильм на современную улицу Венето. Вот вдоль освещенных новогодними лампочками столиков движутся в полуночной пробке открытые "кадиллаки", собирая гуляк на домашние вечеринки. Миллионеры мешаются со старлетками, богатые искательницы приключений с молоденькими девушками легкого поведения. Если сойти с террасы в гроты ресторана, застанешь международную коллекцию знаменитостей, встретившихся в Риме волею профессиональных интересов. Тарзан Голливуда 50-х Лекс Баркер поднимает на руки двухметровую шведскую богиню Аниту Экберг. А жару их танцу поддает буги в живом исполнении молодого Челентано. Сегодняшняя жизнь улицы Венето мало похожа на фильм, и вместо мировых знаменитостей все чаще встречаются просто богатые туристы, которых, кроме ресторанов, привлекает еще одно очень необычное место на улице Венето - церковь Санта-Мария-делла-Кончецьоне.
Необычна она тем, что пять пещерообразных капелл ее крипты отделаны самыми настоящими человеческими костями, принадлежавшими монахам-капуцинам. Гирлянды, узоры, розаны и все остальные украшения сделаны из позвонков, кистей и прочих анатомических элементов, иногда попадаются и целые скелеты - один даже благородного происхождения – это останки скончавшейся в юном возрасте принцессы Барберини.
Если встать спиной к фонтану и лицом на юг, то можно увидеть улицу Тритоне, относительно современную улицу Рима. Проложена она была в конце XIX в. в рамках урбанизации города после объединения Италии. В те времена Рим соперничал с ведущими столицами Европы. Это видно по внушительным и претенциозным зданиям, которые вы увидите на улице. Например, здание редакции итальянской газеты Мессаджеро сочетает в себе черты средневековой эпохи Возрождения и новые для XIX века детали из стекла и железа.