Центральное место в ансамбле крепости занимает Петропавловский собор. Когда-то на его месте была простая деревянная церковь, эту церковь мы видели на горельефе Оснера на Петровских воротах. Она была освящена во имя апостолов Петра и Павла. Название перешло впоследствии и на собор, построенный на месте церквушки, а затем и на всю крепость, которая стала называться Петропавловской.
Апостолы Пётр и Павел - одни из самых почитаемых у христиан святых. Царю Петру были очень близки эти фигуры. Во-первых, святой Пётр был его небесным покровителем. Во-вторых, по христианскому преданию он был хранителем ключей от рая, и это казалось русскому царю символичным: крепость, заложенная им на берегах Невы, должна была стать ключом от Балтийского моря. Павел же считался защитником христианской веры, и если Пётр хранил ключи от рая, то Павел охранял вход в него с огненным мечом в руке. Этот символ также крайне нравился царю.
Строить каменный собор начали в 1713 году, используя стены прежнего сооружения. Руководил работами первый архитектор Санкт-Петербурга, Доменико Трезини. Родился Доменико Трезини в Швейцарии, обучался в Венеции, а в Россию прибыл из Копенгагена по контракту. Главным трудом его жизни стали работы в Петропавловской крепости. Он занимался перестройкой всей крепости в камне, и постройкой каменного собора в частности.
Через 20 лет на месте ничем не примечательной деревянной церквушки выросло красивое и самое высокое архитектурное сооружение Санкт-Петербурга. Шпиль собора виден практически с любой точки в городе.
К слову сказать, Пётр очень торопился с возведением колокольни и шпиля. Вероятно, высокий шпиль был необходим Петру в качестве знака его господства на Балтике. Кроме того, Пётр непременно желал, чтобы колокольня была выше Ивановской колокольни в Москве. Трезини исполнил его пожелание - общая высота колокольни составила 122 метра, что на 32 метра выше московской.
Шпиль был создан по проекту голландского архитектора Ван Болеса. По окончании работ по строительству шпиля Трезини предложил установить на вершине колокольни ангела.
Кроме того, Пётр ещё во время заграничной поездки обратил внимание на часы-куранты имевшиеся на некоторых европейских храмах и захотел иметь такие же и в России. Желание царя видеть часы в деле было так велико, что под его давлением куранты установили ещё на недостроенную колокольню. Куранты были снабжены карильоном, музыкальным инструментом из колоколов. Всё это было приобретено в Голландии за внушительную сумму денег.
Колокольня была возведена раньше всего собора, ещё до окончания всех строительных работ Пётр с приближёнными поднялся на колокольню и любовался панорамой строящегося Петербурга. «Парадиз, настоящий парадиз!» - восклицал он, радостно перебегая от окошка к окошку.
К сожалению, деревянный шпиль не имел громоотвода и часто становился жертвой пожаров. В начале второй половины 18 века случился особенно сильный пожар, погубивший шпиль, ангела, куранты и карильон. Колокольню пришлось разобрать до окон первого этажа. Работы по её восстановлению продолжались 20 лет. Были закуплены и установлены новые куранты, новый карильон. Карильон, установленный в Петропавловском соборе сейчас - подарок от правительства Бельгии и более 350 спонсоров со всего мира. В настоящий момент на колокольне собора располагаются колокола, сохранившиеся от голландского карильона 18 века, бельгийский карильон и православная звонница. Регулярно устраиваются карильонные концерты, ведь на этом замечательном инструменте можно исполнять как фуги Баха, так и джазовые экспромты.
Ангел, венчающий шпиль собора - уже четвёртый по счёту. Первоначальная фигура была выполнена по рисункам Трезини и выглядела немного иначе (см.рис.2). Но этот ангел погиб во время того страшного пожара и был восстановлен по памяти. Однако злой рок продолжал преследовать небесного посланника. Во время сильной грозы его фигуру буквально намотало на шпиль, крылья были оторваны - ведь Трезини рисовал фигуру, не учитывая климатических условий Петербурга и без расчёта её «парусности».
Третий ангел был создан по проекту Антонио Ринальди. Для уменьшения парусности Ринальди сократил размах крыльев “божьего посланника”, кроме того, ангел получил возможность вращаться свободно вокруг креста, как флюгер, следуя за направлением ветра. Однако и ему не повезло - в 1829 году он сильно накренился и угрожал падением. Для реставрации ангела нужно было ставить дорогостоящие леса, и это было не только дорого, но и долго. Неожиданно положение спас кровельщик Пётр Телушкин, явившийся в строительный комитет и заявивший, что ему не нужны леса для ремонта фигуры. При помощи только одной верёвки он поднялся на шпиль и закрепил на нём верёвочную лестницу. В течение шести недель он поднимался по этой лестнице и ремонтировал ангела. За этой работой приходили наблюдать тысячи горожан. За этот подвиг Телушкин получил медаль «За заслуги в мирное время», а народная молва прозвала его «небесным кровельщиком».
В начале второй половины XIX века инженер Журавский проводил работы по замене деревянных конструкций шпиля на металлические. В ходе этих работ стало ясно, что ангелу Ринальди больше не летать. Академик Роберт Залеман изготовил четвёртого ангела по образу и подобию ринальдиевского, однако новый, четвёртый ангел, был оснащён новой конструкцией поворотного механизма и новой системой подвески. Этот ангел продержался без ремонта дольше всех. Он был отреставрирован к 300-летию Петербурга и вновь взлетел на вершину шпиля. До тех пор, пока он простирает над городом свои крылья, городу ничего не грозит.
"Раздумал, видно, ангел улететь
И вот застал, пространство не осиля,
Ему на город весело глядеть
С вершины Петропавловского шпиля.
Под ним течёт красавица Нева
И волны омывают пляж знакомый
А в невских водах - неба синева,
Здесь всё своё, он в Петербурге - дома."
Ефим Ефимовский.
Во время Великой Отечественной войны шпиль Петропавловского собора был закрашен серой краской, ведь шпили и купола были артиллерийскими привязками, благодаря которым немцы вели прицельный огонь. Тогда же ангела закрыли мешковиной, чтобы уберечь от обстрелов. Закрашивать можно было только такие купола и шпили, позолота на которые была нанесена при помощи «огневого золочения». Это наиболее древний способ нанесения позолоты, использовавшийся на Руси с IX века. Метод заключался в прокаливании растворённого в ртути высокопробного золота до полного испарения ртути. Позолота приставала к поверхности намертво, и её можно было смело закрашивать сверху краской - при последующем снятии краски золото оставалось на месте. Закрашиванию не подлежали купола и шпили, покрытые лепестками сусального золота - краска затем сошла бы вместе с этими лепестками. Работу по маскировке шпиля проводила бригада из четырёх человек, которым фактически пришлось повторить подвиг Телушкина, без лесов взбираясь на шпиль по верёвке. Профессиональных спортсменов среди них не было, так как все были отозваны на фронт. Бригадой руководила Ольга Фирсова, хормейстер по профессии, но увлекающаяся горными походами. В списке покорённых ею вершин были Казбек и Эльбрус, однако главными оказались золотые вершины блокадного города. По иронии судьбы, под конец жизни Ольга Фирсова переехала в Германию, и бургомистр Берлина поздравлял её с Днём Победы. Там Ольга скончалась несколько лет назад, но похоронить себя просила в Петербурге, и просьба её была выполнена.