Пейзажные парки были предназначены для неспешных прогулок, во время которых можно было бы предаться размышлениям о жизни, судьбе, скоротечности времени и бренности всего земного.
Недаром одна из старосильвийских дороже была названа Философской. Она плотно обсажена густым кустарником и создает ощущение уединенности и покоя. Здесь можно полностью предаться меланхолии! Мастера садово-паркового искусства в начале XIX века намеренно стремились к воспитанию этого чувства у посетителей парка, а поэты, в том числе и Николай Карамзин, воспевали его.
"О Меланхолия! нежнейший перелив
От скорби и тоски к утехам наслажденья!
Веселья нет еще, и нет уже мученья;
Отчаянье прошло... Но слезы осушив,
Ты радостно на свет взглянуть еще не смеешь
И матери своей, печали, вид имеешь.
Бежишь, скрываешься от блеска и людей,
И сумерки тебе милее ясных дней."
Для меланхолии характерны воспоминания о прошлом, в том числе и думы о тех, кого уже нет среди живых - об умерших родных и друзьях. Именно поэтому в романтических садах начинается культ надгробных памятников среди природы.
Так и в Павловске, мавзолеи присутствуют наряду с многообразием парковых павильонов, по соседству с пасторальными постройками и классическими храмами. Один из мавзолеев располагается в Старой Сильвии, среди густого хвойного леса.
Эта мрачная постройка в глухом уголке парка - подлинный храм скорби. Он служит напоминанием об умерших родственниках Марии Федоровны – ее любимых сестрах, брате и родителях. Павильон выполнен в классических канонах: он представляет собой прямоугольное сооружение с полукруглой нишей внутри. Проект принадлежит Чарльзу Камерону, но свой окончательный облик, пронизанный лиризмом и тихой грустью, памятник обрел спустя два десятилетия после постройки - с появлением в глубине ниши скульптуры, которую выполнил талантливый русский скульптор Иван Петрович Мартос.
На постаменте из серого мрамора стоят две погребальные урны. С одной стороны мы видим женскую фигуру, оплакивающую невосполнимую потерю. С другой стороны – ангела смерти, который закрывает урны покрывалом. «Я видел, как плачет мрамор», - написал Федор Глинка в своих «Письмах о Павловске». А Василий Жуковский посвятил этому месту такие строки:
"Воспоминанье здесь унылое живет;
Здесь, к урне преклонясь задумчивой главою,
Оно беседует о том, чего уж нет,
С неизменяющей Мечтою."
В Новой Сильвии располагается еще один мавзолей, который Мария Федоровна посвятила рано ушедшему из жизни Павлу. Он также выполнен в виде античной постройки, внутри которой скрыта скульптура работы Мартоса. Надпись на мавзолее гласит – «Супругу-благодетелю».